Объяснения юриста: как работают новые правила назначения интервью на получение убежища
Как многие уже слышали, 31 января на сайте USCIS появилось официальное подтверждение тенденции, которую я обозначила неделю назад. Новая администрация взялась разгребать авгиевы конюшни сомнительных беженских петиций, что потенциально может затронуть и другие области иммиграции, поэтому новость заслуживает подробного разговора. Сразу предупреждаю любителей требовать “киньте ссылочкой”, что некоторые мои соображения опираются на документы, доступные только по адвокатской рассылке, поэтому на сайтах иммиграционных служб они не выложены, хотя официальный анонс нового правила все желающие могут прочитать на сайте иммиграционных служб.
В настоящее время на рассмотрении иммиграционных служб находится 311 000 беженских петиций, что означает рост на 1750% за последние пять лет. Динамика совершенно нездоровая и система с ней не справляется. Кроме того, беженские петиции, в отличие от других иммиграционных дел, рассматриваются без всякой уплаты сбора заявителем. Соответственно, это огромная статья бюджета на содержание аппарата, пропускающего эти петиции. Например, только в лос-анджелесском офисе работают 55 сотрудников, проводящих беженские интервью (это не считая другого персонала, который выполняет административную и подготовительную работу).
До начала этого кризиса, система работала по принципу “last-in, first-out”. То есть, первыми рассматривались только что поступившие дела, а поступившие ранее, если до них очередь не дошла, отодвигались дальше. Условно скажем, один офицер может рассмотреть двадцать дел в месяц. Если в какой-то особо занятый месяц ему на стол легло 22 дела, он все равно рассмотрит 20, а два уйдут на полку “следующий месяц”. В следующем месяце он начнет рассматривать дела начиная с самых “свежепоступивших”, а в конце месяца рассмотрит еще те два, которые “завалялись.”
Эта система неплохо работала, когда беженская категория не была таким популярным способом иммиграции и когда в этих делах была сезонность.
Скажем, летом на мексиканской границе сдавалось народу меньше, чем зимой, поэтому за летние месяцы завал частично разбирался.
Постепенно система стала набирать обороты в таких масштабах, что за несколько месяцев до очередного соискателя очередь не доходила. Поэтому все больше людей стало пользоваться правом получить разрешение на работу.
Есть такое правило – если за 150 дней заявитель по беженскому делу не получил вызов на интервью, он может бесплатно запросить карточку разрешения на работу, к которой прилагается и номер социального страхования.
Совершенно закономерно, когда эта тенденция стала широко известна в массах, механизмом стали пользоваться как дешевым и не хлопотным способом получить что-то вроде рабочей визы. Даже лучше, чем визы – можно работать и супругам, включенным в петицию, и привязки к конкретному работодателю нет. Одновременно с этим, беженские петиции стали подавать те, кто находится в Америке нелегально уже долгие годы без всяких перспектив на легализацию, но и без криминальной истории, да еще и с американскими детьми. Расчет у этих людей был на то, что после интервью дело запустит депортационный процесс, а в депортации можно попробовать получить через суд легальный статус. О том, зачем нелегалу добровольно отправляться в депортацию, я писала здесь.
В результате и без того неповоротливая система и вовсе затрещала по швам, пытаясь прожевать весь объем дел, поданных без особого соответствия критериям беженской петиции. Очереди ожидающих интервью растянулись на годы.
Разрешение на работу, которое раньше выдавалось на год, стали печатать на два, чтобы сократить документооборот.
Потом систему “last-in, first-out” заменили системой “first-in, first-out”. То есть, взялись разгребать завалы с наиболее старых дел. Но механизм уже был запущен, поэтому количество дел продолжало расти, а очереди на рассмотрение удлиняться.
У прежнего же метода “last-in, first-out” был один интересный нюанс. Статьи иммиграционного кодекса, касающиеся беженских петиций, построены так, что очень многое привязано к временному фактору. Чуть шаг в сторону – и дело пойдет по другой категории. Например, если человек подал беженскую петицию до истечения разрешенного срока нахождения в США и его вызвали на интервью, пока он еще в легальном статусе, в случае отрицательного решения по делу на интервью все и закончится. Депортационный процесс не начнется, дело в суд не передадут, разрешение на работу не материализуется. Заявитель отбывает на родину и перспективы его возвращения в Америку очень сомнительны. Конечно, такой сценарий противоречит замыслу получить разрешение на работу, пустить корни, и годами разрабатывать в Америке запасной план, на случай, если беженское прошение не утвердит и суд.
Особо продвинутые стали подавать документы чуть ли не в последний день действия статуса или даже пытаться выйти из статуса и подать петицию уже будучи нелегалом.
Потом это соображение стало нерелевантным, поскольку приглашения на интервью в такие сроки рассылаться перестали, и популярной стала новая идея – подать документы как можно раньше, прямо с трапа самолета, чтобы как можно скорее получить разрешение на работу и карточку SSN. Мне часто пишут даже те, кто еще не в США, но уже заблаговременно ищет адвоката, чтобы подать документы немедленно, чуть ли не в первые дни на американской земле.
В массы пошла популяризированная блогерами ютюба идея подать пустую декларацию без сопроводительных документов (а зачем на адвоката тратиться?), а потом, ближе к дате интервью, с американских щедрот уже можно будет нанять адвоката.
Или язык за годы так улучшится, что к интервью как-нибудь сами документы соберете.
И вот в конце января мир вновь перевернулся (предпосылки к чему были заметны за пару недель до официального анонса). Система вернулась к принципу “рассматривать только что поданное немедленно”. В правительственной директиве определена следующая очередность:
- в первую очередь достать дела тех, чьи интервью были назначены и перенесены;
- потом рассмотреть дела тех, кто подал документы меньше, чем 21 день назад;
- все остальные, в обратном хронологическом порядке.
Теперь о том, что это будет означать на практике в свете новых директив и текущей политики.
1. Из общего потока петиций специально выделенные под это работники будут выделять дела тех, кто совершенно очевидно находился в Америке несколько лет до подачи беженской петиции и тех, кто подал документы без сопроводительных материалов.
2. Тех, кто подал документы до истечения разрешенного срока нахождения в США (например, 180 дней по визе В1/В2) будут вызывать на интервью моментально и в случае отказа высылать из страны без суда.
3. Если дело было “пустышка”, т.е., поданное как одна заполненная форма, без сопроводительных материалов, на интервью будут выпускать ” Уведомление о намерении отказать” (Notice of Intent to Deny). У заявителя обычно есть 30 дней, чтобы ответить на это уведомление и предоставить дополнительные доказательства. Если доказательства иммиграционные службы не устроили, то следом прилетает официальный отказ.
4. Предположим, дело, не одобренное иммиграционным офицером, оказалось в суде. Если раньше судебная стадия тоже тянулась годами, позволяя потенциально решить проблему статуса через брак (и судьи часто соглашались закрыть беженское дело в свете брачных перспектив), то теперь этого времени просто нет. А даже если на беженца нашла внезапная любовь, вовсе не факт, что судья разрешит выйти из беженского процесса, не рассмотрев его сначала по существу.
5. И тут беженца подстерегает следующая опасность – у судьи есть полномочия определить беженскую петицию как “frivolous” – т.е., поданную без оснований. Что означает не просто отказ в беженском статусе, а еще и пожизненный запрет на получение любого иммиграционного статуса по любой категории. Даже если за бывшего беженца ходатайствует американский супруг или, много лет спустя, рожденные в Америке дети.
И еще, важное.
В свете набирающей обороты борьбы с терроризмом и иммиграционным мошенничеством, беженские истории будут проверяться куда более тщательно.
Совершенно точно их будут прогонять через семь имеющихся в распоряжении служб федеральных датабаз, включая базы данных ФБР, консульств и посольств, пограничных постов, и других. Кроме того, иммиграционные службы будут просматривать профили в социальных сетях. Подозреваю, что любое сомнение будет истолковано не в пользу заявителя.
Что это означает для тех, кто идет через иммиграционный процесс не по беженской категории? Догадаться несложно – в нашем лучшем из миров перераспределение ресурсов означает (как минимум, временную) задержку в вынесении решений по рабочим и семейным петициям. Предвижу так же и несколько судебных процессов, но это тема для отдельного разговора.
