Как белоруска научила американских детей “русской математике”
“Если твое отношение [к учебе] не улучшится, я отправлю тебя на русскую математику!”, – пугает своего четвероклассника Мэри Льюис-Пирс из Массачусетса. Она слышала, что “русская математика” – это долгие часы, проведенные за домашней работой и запредельно сложные уравнения. “Я представляю, что там злые русские женщины преподают математику в каком-то ГУЛАГе”, – признается Мэри в материале Boston Globe.
Но не так страшен черт, как его рисуют. В Русской школе математики, основанной выходцами из бывшего СССР, нет розг и пыток. Это современная сеть внешкольных кружков вроде Kumon с отделениями в 11 штатах, с десятками тысяч учеников, и с онлайн-обучением. Методику обучения можно описать так: раннее развитие, сложные задания, глубокое понимание и обсуждение задач.
Три четверти победителей Массачусетской математической олимпиады – воспитанники “русской школы”. В современной Америке, где огромное внимание уделяется технологиям, родители все больше озабочены тем, чтобы дети хорошо знали точные науки. И если на “русскую матемику” изначально записывали детей те же русскоязычные иммигранты, сейчас сюда ходят самые разные маленькие американцы.
Из СССР – в свободный мир
Русскую школу математики основали инженер из Минска Инесса Рифкин и педагог Ирина Хавинсон. Они иммигрировали в США в 1988 году вместе с волной евреев, которые бежали из СССР.
Идея создания особой методики обучения пришла к Инессе, когда ее сын Илья учился в восьмом классе. К ее удивлению, он не знал математику на должном уровне. Однажды Илья трудился над домашним заданием, и Инесса заметила, как он не может прибавить дроби с разными знаменателями. “Он не только этого не знал, но и настаивал, что это невозможно, и отказывался дальше делать задание”, – вспоминает дочь Инессы Маша Гершман.
Инесса испугалась, ведь ее сын даже не поинтересовался, что такое дроби и какова их природа, не попытался решить проблему благодаря уже имеющимся знаниям. Он просто сдался.
Учителя в СССР предлагали совершенно иной подход к математике, и эти навыки обучения могут прижиться на американской земле, подумала Рифкин. “Я начала разговаривать с другими русскими семьями, и у них была такая же ситуация, – вспоминает она. – Главной проблемой было преподнесение математики как науки”. Инесса решила, что пора брать дело в свои руки, и в 1997 году основала собственный учебный центр.
“Мы взяли то, что советы сделали лучше всего, и принесли это в свободный мир”, – говорит Рифкин.
В чем секрет “русской математики”
Подход, разработанный Инессой Рифкин, основан на теориях российского психолога Льва Выготского – известного советского педагога, который изучал развитие мозга ребенка в процессе обучения.
Дочь Рифкин Маша Гершман рассказывает, что ее мама обратила внимание на несколько отличительных черт советского образования:
1. Раннее развитие абстрактного мышления;
2. Совершенствование ментальной гибкости;
3. Постановка сложных проблем;
4. Создание здоровой рабочей среды.
В Русской школе математики детей учат осознавать процессы. Если они столкнутся с трудной задачей, то начнут ее решать, используя имеющиеся знания, а не откажутся разбираться со словами “я не понимаю”.
“Дети смотрят на данные, определяют правила, которым они [данные] подчиняются, и применяют эти правила к чему-то новому”, — объясняет Маша Гершман.
Она рассказала, что использует этот принцип и в воспитании собственного ребенка:
“Моей дочери почти два года, и мы недавно начали работать над цветами. Она приходила в ванную, и я просила передать мне красную рыбку. Потребовалось около двух месяцев, чтобы она начала делать это систематически. Это уже стало рутиной: она приходила в ванную, давала мне красную рыбку и продолжала заниматься своими делами. Стало понятно: она не знала, что такое красный цвет. Она лишь понимала, что мама помешалась на этой рыбке. И мы продолжили: я попросила ее передать красный мячик. В этот раз все было быстрее. Прошло две недели, и она передавала мне красный мячик. И, наконец, я попросила ее дать мне красную книгу. Она остановилась, посмотрела на каждую игрушку в ванной и передала красную книгу”.
“Мне не нужно указывать на разные вещи и говорить, что они красные. Она обобщила концепцию и поняла, что красный — это цвет. И если вы посмотрите вокруг, то поймете, что дети живут в этом мире абстрактного мышления”, — объясняет Гершман.
“Алгебра — это язык. А чем раньше вы начинаете учить язык, тем лучше”.
В Русской школе математики берут не количеством, а качеством: детям не нужно часами сидеть над сотнями заданий. Но сложность примеров и задач, которые они решают, превосходят обычный школьный уровень знаний.
Здесь преподают алгебру в первом классе, а фундаментальные понятия геометрии — в шестом. Это значительно раньше, чем в большинстве школ США, где материал вводится в шестом-седьмом и восьмом-девятом классах соответственно.
“Специально нацеливаясь на лимит понимания ученика, вы даете умственные упражнения, которые бросают вызов уму так же, как физические упражнения в спорте бросают вызов телу”, — считает Инесса Рифкин.
Сложные задачи легче решать вместе, поэтому здесь делают упор на коллективное обсуждение тем. Инесса объясняет: не напрасно Стив Джобс просил проектировать дорогу до туалета в офисе Apple настолько длинной, что сотрудникам приходилось проходить множество отделов. Он хотел, чтобы как можно больше людей встретились друг с другом и обсудили рабочие вопросы. Ведь именно в обсуждении рождается истина.
В отличие от Русской школы, американская система образования представляет математику как набор шагов, которые нужно запомнить и применить в стандартной ситуации, пишет журнал “Scientific American”. Американским ученикам предоставляют готовые решения, и последующие задания они должны сделать по примеру. Таким образом, им не приходится самостоятельно находить выход. Многие учителя в США сетуют: в современной системе у детей нет возможности глубоко изучить тему.
Результаты американских учеников действительно не впечатляют. По данным Организации экономического сотрудничества и развития, США находятся на 41 месте по уровню математических знаний среди школьников. Америка уступает таким странам, как Израиль, Россия, Литва, Латвия и Эстония.
Причем тут “новая математика” и Common Core
Чтобы решить проблему, недостаточно глубокого понимания материала, и в США ввели систему Common Core, которая сосредоточена на развитии критического мышления у детей и понимании происходящих процессов. По этой системе дети проходят меньше тем, но тратят на них больше времени.
Например, детей учат, что “243 – 87 = ?” – это вычитание в столбик и не единственный способ решить задачу. Можно двигаться маленькими отрезками до удобных цифр и прикинуть, что расстояние между 87 и 90 – это 3, между 90 и 100 – это 10, между 100 и 200 – это 100, между 200 и 243 – это 43. И, сложив 3+10+100+43, получить искомый результат 156.
Впрочем, этот новый подход вызвал кучу протестов и непонимания у многих американских родителей, которые и сами не очень-то хорошо знают математику. Многие из них недоумевают, почему нельзя учить детей “классике”. Рассказывает школьный учитель из Аризоны.
Также система обучения Common Core предлагает визуализировать действия. Например, вместо умножения в столбик детям могут предложить нарисовать прямоугольник и поделить его на неравные части, символизирующие множители.
Предполагается, что таким образом даже самые маленькие дети начнут понимать смысл и применение арифметики и других разделов школьной программы.
Но в Советском союзе было по-другому
В Русской школе математики считают, что Common Core требует существенной доработки. По мнению главы по методической работе Ирины Дубински, такие сложные способы решения задач не развивают абстрактное мышление. Более того, из-за них ребенок может возненавидеть математику с самого раннего возраста.
Слава Герович, который изучает историю математики в Массачусетском технологическом институте, объясняет, что как таковой “русской математики” не существует, но в Советском союзе действительно было сильнейшее в мире математическое образование. “В советской школьной системе были определенные систематические особенности, благодаря которым дети учились математике легче и лучше”, – говорит он.
Среди них — сильная подготовка учителей и хорошие учебники, используемые практически всей страной. В них были “не только набор задач, но и глубокие объяснения, полезные дополнения”, — говорит Герович.
Несомненно, преподавание в Русской школе математики во многом все же отличается от “советского” – тут небольшое количество учеников на занятии, и дети распределяются не по возрасту, а по уровню знаний.
Ну и главное отличие: обучение в Русской школе математики обходится родителям в около $2000 в год. В школе говорят, что цена снижается, когда семьи учеников “испытывают финансовые трудности”, но стипендий здесь не предоставляют.
