Беда украинки в Калифорнии. Часть 2. Арест, полиция, тюрьма, адвокаты и развод

Как оказалось, Никита давно готовился к разводу – но в Украине.

Украинка Мария все 17 лет брака с Никитой прощала ему унижения, патологическую скупость и физическое насилие. Не решилась уйти, даже когда из-за отца их дочь попыталась покончить жизнь самоубийством. Об этом читайте в первой части этой истории. Далее – продолжение, рассказывает сама Мария.

Тайная подготовка к разводу

Семья светилась на фотографиях в соцсетях, но на деле все было совсем не радужно.

Мы оба понимали, что брак разваливается. Ни о какой любви речи уже не шло, даже не знаю, на чем вообще держались наши отношения.
Первые шаги предпринял именно Никита. Оказалось, он отправил документы на развод в Украину. Мне он все время повторял, что мы уже не муж с женой. Он часто угрожал развестись, так что для меня это был пустой треп.

В конце января судьба дала мне второй шанс уйти от мужа. У Никиты был день рождения, и мы с мужем сестры праздновали вместе на кухне. Я, уставшая после работы в кофейне, ушла спать, дочка тоже. Посреди ночи я услышала громкий звук, но не обратила внимания. Оказалось, стоило.

Муж сестры, Игорь, сказал Никите, что тот никуда не годится: жене и дочери не помогает, ничего делать не хочет. И что семья у нас держится исключительно на страхе. Никита этого не стерпел и полез в драку. Сломал Игорю ребра.

Никита разбудил меня. Говорит, вставай, приехала полиция. И я должна выйти и сказать им, что не боюсь мужа. Иначе его заберут в тюрьму.

Оглядываясь назад, я понимаю, что должна была рассказать полиции правду. Но сглупила в очередной раз. И соврала.

Полиция проверила дом, увидела спящего ребенка и решила, что произошла просто бытовая драка между Никитой и Игорем. Дело замяли, муж сестры не написал заявление на Никиту, потому что об этом его попросили мои родители и сестра, которые очень любили зятя и верили ему до самого конца.

Я стала понимать, что дело идет к разводу, и все серьезно.

Но вот разводиться я хотела в США, а не в Украине, где мы вообще-то не живем и где мало шансов на справедливость.

Чтобы подать на развод в Калифорнии, мне нужно было свидетельство о браке. Но в доме я его не нашла. И решила, что Никита спрятал документ в нашу ячейку в банке. Там же хранились все наши сбережения.

Содержимое ячейки.

Приехав в банк, свидетельства я не обнаружила. Зато догадалась сфотографировать содержимое ячейки, чтобы потом доказать, что деньги у нас были. На тот момент в ячейке находилось около $140 000, плюс дорогие часы. Больше я в эту ячейку заглянуть не могла, Никита отобрал у меня доступ к ней.

Вернувшись домой, я стала искать свидетельство. Не знала, что Никита еще зимой отправил его в Украину. И подумала, что документ может быть в машине мужа.

Полиция колеблется, кого арестовывать

Полиция решила, что Мария более опасна, чем Никита, и арестовала ее.

Вечером, когда Никита спал, я спустилась в гараж. Открыла машину и стала искать. Бардачок был закрыт, открыть не удалось. Я уже собиралась уходить, когда услышала его шаги. Он стоял в дверях.

Спросил, чем я тут занимаюсь. Пришлось сказать правду. Тогда муж подскочил ко мне и стал выкручивать руки, требовал, чтобы я вывернула карманы. “Воровка!”, – кричал он.

Я пыталась освободиться, но не удалось. Схватила телефон и начала набирать 911, Никита тут же забрал мой телефон и ключи от машины. И – закрыл гараж.

Понимая, что он загнал меня в ловушку, я укусила мужа в грудь. Отбиваясь, он локтем попал мне в глаз.

Вырвавшись, я стала бегать вокруг машины, чтобы вновь ему не попасться. И очень хотела забрать свой телефон. В нем были видео и скрины переписки, которые я хотела использовать в суде. Если бы Никита это увидел, он убил бы меня прямо в гараже.

Когда же муж понял, что поймать меня не может, то открыл свою машину и закинул на заднее сиденье телефон с ключами. Все, говорит, больше ты их не увидишь. И закрыл машину. Я подбежала к нему, пыталась вырвать ключи, он ими поцарапал мне нос, потом оттолкнул к стене.

Я подбежала к дверям гаража и стала звать на помощь. Но нас никто не услышал.

Никита же молча ушел и закрыл за собой двери. Оставил меня внутри. А потом выпустил и отдал мне телефон. Ключи от машины случайно остались у него.

На шум прибежала Даша и застала меня, побитую и плачущую, и отца в царапинах и укусах. Тоже расплакалась. Спустя несколько минут приехала полиция. Я подумала: “Ну наконец-то, меня спасут!”.

Я теперь официально преступник

Нас разделили, меня отвели в подъезд, мужа допрашивали в квартире. Я на ломаном английском пыталась объяснить, что произошло. Но подходящих слов найти не могла, приходилось дополнять жестами.

А вот Никита вел себя просто идеально, как мне потом рассказала дочка. Холодно отвечал на все вопросы и был явно подготовлен. Он заявил, что понятия не имеет, откуда царапины на моем лице. Он просто среди ночи услышал звук открывающегося гаража и пошел проверить, что случилось. Нашел меня в таком вот состоянии.

Потом допросили дочку, та рассказала, как папа относится к маме, как швыряет в нее вещи и покрывает матом. Офицеры это все выслушали и заявили – мы арестовываем Марию.

Надели наручники, а я была просто в шоке. Даже вырваться не могла, тело как будто уже не мое.

Совершенно не понимала, что происходит, за что. На меня же напали, избили. И почему-то виновника оставляют в покое, а я иду в наручниках в полицейскую машину.

Офицер сказал, что это ненадолго: мол, по протоколу нужно супругов разделить. И так как на Никите видимых повреждений больше, чем у меня, то арестовывают именно меня. Но полиция, якобы, во всем разберется и через пару часов я буду дома. Какая наглая ложь.

Я простилась с плачущей Дашей и поехала в участок, по пути пересказывая офицерам всю историю своего брака. Ехали мы полчаса.

По приезде меня никто не спросил, нужен ли переводчик. В какой-то момент мне что-то сказали о charges [обвинениях], а я им “сколько вы хотите денег?”. Думала, это мне платить надо [слово charge также обозначает “требовать к оплате”]. Но это были именно обвинения, и меня отвезли в тюрьму.

Не двигаться, молчать, мерзнуть

В тюрьме Марии выдали одну футболку и заставили сидеть на холодном полу.

В тюрьме приходилось много ждать. Мне выдали бумажки с номерами телефонов организаций, помогающих жертвам домашнего насилия. И сказали, что у меня есть шансы доказать, что муж – насильник. А потом добавили, что нужно пересесть в другую машину. Мы едем в тюрьму.

В тюрьму меня привезли ранним утром, кроме меня новеньких не было. Все офицеры были в масках, я даже лица их разглядеть не смогла. И каждый, как на подбор, недружелюбный и молчаливый.

На мои вопросы никто отвечать не хотел, я слышала только приказы – “сесть”, “молчать”, “не двигаться”.

Меня переодели в длинную белую футболку, всю мою одежду унесли. В футболке было очень холодно, я просила оставить хотя бы куртку, но мне отказали.

Посадили на стул и опять сказали ждать. Напротив было три окошка: одно для медсестры, другое для регистрации, третье для судьи.
Меня зарегистрировали, потом отправили к медсестре. Та провела меня через рентген и сказала сдать анализ мочи на беременность. Я заявила, что даю 100% гарантию, что не беременна. Но по правилам анализ сдать была обязана.

Потом пришли офицеры-женщины, я пыталась их расспросить, что происходит и что мне делать. И вообще, мне говорили, что буду дома через пару часов, а тут отправили в тюрьму. Но со мной никто общаться не хотел, отвечали машинально.
Мне сделали наклейку с моим фото и личными данными, я носила ее на футболке. Теперь я – официально преступник.

Чтобы задать вопрос, нужно было поднять руку и ждать, когда тебя спросят.

Только в туалет можно было ходить без спроса.

Кроме меня, в комнате ожидания была молодая девушка 22 лет и рыжая коротко стриженная женщина 45 лет. Еще рядом были две заключенные, в тюремной робе. Они носили нам еду и каждые полчаса протирали сиденья. Их было около сотни, а нас всего трое.

Но заключенные были обязаны продезинфицировать каждое сиденье. А во время пересменки, когда менялись охранники, нас отводили в бетонную камеру. Чистую, но безумно холодную, где мы сидели практически на полу.

Судили прямо в тюрьме

И тут вошла судья. Очень полная женщина, вся в пигментных пятнах и с грязными волосами. Я никогда не критикую людей за внешние данные, но это было жуткое зрелище. Ее маска закрывала только рот и нос, поэтому четыре подбородка я хорошо разглядела.

Судья выяснила базовую информацию, вроде номера социального страхования, потом задала еще несколько вопросов, но я их не разобрала. Попросила повторить.

Судья психанула и сказала: “У вас обвинение в покушении на убийство, залог $50 000. Если нет денег, будете ждать слушания в тюрьме”.

Пытаюсь объяснить, что со мной произошло. И что таких денег у меня нет. Да и за что? Я же не виновата. Но судья слушать не стала, просто развернулась и вышла.

Я остаюсь в тюрьме, без денег, без помощи! Не знаю, что мне дальше делать. И кидаюсь к офицерам за советом. Подскажите, что делать, кричу им. Я даже позвонить родственникам не могу.

И тогда офицер показал мне мне на телефоны, что висели возле туалетов. Возле них был список из номеров. Вот, сказал он, это номера компаний, которые могут выплатить за тебя залог. Звони и общайся.

Как заплатить залог?

Я понятия не имела, что им говорить и как. Я подняла руку, ждала 15 минут прихода офицера, попросила помочь мне позвонить, так как мой английский не очень и я понятия не имею, что им говорить, у меня нет опыта в таких делах.

Офицер дала указание молодой девушке, что сидела рядом со мной (она попала в тюрьму из-за обвинений парня, который говорил, что та его якобы преследует) помочь мне.

Мы с ней вдвоем подошли к этим телефонам и начали звонить.

В чем суть этих компаний? Они становятся вашими поручителями для суда. Платят залог и получают процент от него в качестве оплаты своих услуг. Если все хорошо, и я вовремя явилась на слушание, то залог государство возвращает. А компания получает свой процент, обычно это 10% от суммы залога. То есть за их работу я должна заплатить $5000. Это слишком дорого, поэтому я стала звонить в другие компании, вроде как благотворительные.

В итоге мне ответил некий Михаил. Выслушав мою историю, он сказал, что компания готова стать поручителем. Я еще спросила, могу ли до суда выезжать из страны, мне в Украину надо поехать (муж же там вроде разводится!). Михаил смутился, ему не очень понравилось, что я собиралась куда-то уехать, потому что могла бы не вернуться. И тогда компания потеряет свои $50 000.

Михаил предложил найти поручителя, с которого потом компания попросит эти $50 000, если я вдруг не вернусь. Но звонить друзьям я не хотела, мне было очень стыдно.
Михаил все-таки уговорил позвонить Никите. Он даже приехал в тюрьму и забрал мой смартфон, номера мужа я не знала наизусть.

Михаил позвонил мужу и одновременно мне по второй линии, переключил на громкую связь, чтобы я тоже могла все слышать.

Узнав, что за меня нужно заплатить $50 000 залога, муж отказался. Заявил, что я сама виновата.

И спросил, какие последствия. Михаил сказал, что в противном случае мне придется сидеть в тюрьме до слушания, которое предположительно будет через 3 недели. На что муж ответил, пусть сидит и ждет. А когда понял, что я все слышу, перешел на украинский и стал угрожать мне.

“Я тебе говорил, что таким ворам, как ты, в США не место. Ну ничего, американское правосудие во всем разберется. Я еще и депортирую тебя, чтобы ты больше никогда родную дочь не увидела”, – кричал муж в трубку. Я не выдержала и отсоединилась.

В итоге я решила обратиться к мужу сестры. Тот сразу согласился стать поручителем и приехал через полчаса в тюрьму, где подписал все документы. Сошлись на сумме в $3500. Мне вручили бумажку, что суд состоится 4 августа, и выпустили из тюрьмы.

На свободе – наконец-то решилась дать отпор мужу

После освобождения Мария забрала дочь и уехала.

Я поехала на встречу к Михаилу, чтобы познакомиться лично. Он, увидев меня, опешил. Еще бы – я, 52 кг веса, обвиняюсь в покушении на убийство мужа весом 100 кг. Михаилу все стало ясно с первого взгляда, кто виноват на самом деле. И он скинул цену за услуги до $2500. Хорошим человеком оказался. Мы еще весь следующий месяц регулярно созванивались, я консультировались с ним по разным вопросам.

Потом я поехала домой. Ключей от квартиры у меня не было, как и от машины. Дождалась дочку из школы.
Она рассказала, что сразу после ареста они с папой сели гуглить, что мне светит. И узнали о депортации, которой мне и угрожал Никита.

Более того, муж успел позвонить моим родителям и приказал продавать квартиру, чтобы выплатить залог.

Вернувшись домой, Никита сказал, что посадит меня в тюрьму до конца жизни. Это была последняя капля.

Я собрала вещи и ушла с дочкой. Пару дней пожили в семье священника, потом у одноклассницы дочери, потом у подруги.

Я поняла, что нужно искать адвоката. Связалась со знакомой, тоже жертвой домашнего насилия, которая разводилась с мужем. Та дала контакты своего адвоката.

Он сказал, что нужно делать запретительный ордер. Но его выдадут всего на 10 дней, а что дальше, неясно. Могут не продлить, например. Услуги адвоката стоят $3500. Платить такую сумму за 10 дней запрета я не хотела.

Поэтому я обратилась в организацию Legal Aid Society of San Diego, предоставляющую бесплатных адвокатов. Там мне подготовили все документы, оставалось только отнести в суд. И тут я впала в ступор.

Я не хотела этот ордер подавать. Думала, что еще есть возможность расстаться с Никитой мирным путем.

Боялась, что из-за ордера он не сможет получить гражданство. Не хотела вредить ему, портить репутацию.
Позвонила общим друзьям с просьбой пообщаться с Никитой. Пусть просто уйдет из квартиры и оставит нас в покое.

На что муж заявил, что суд на его стороне и он ничего не боится. А я, если хочу, могу вернуться домой, никто меня не выгонял.

Я даже созвонилась с адвокатом, который, выслушав мои сомнения, предложил пойти в суд вместе. Он это сделал бесплатно, просто по-человечески. И, стоя в очереди, говорил, что даже если я готова терпеть все унижения мужа, то какой пример я подаю дочери?

Она увидит, как издеваются над ее мамой, и подумает, что заслуживает такого же отношения.

С каждым его словом меня отпускало. Я стала понимать, что делаю все правильно.

Мы подали документы и через полчаса получили ордер. Причем, из-за большого количества кейсов его выдали не на 10 дней, а на три недели. Еще неделю я ждала, когда полиция вручит мужу ордер. Он уехал из города и найти его было сложно. Но в итоге ему все-таки документы вручили.

Потом я нашла еще одного бесплатного адвоката, через эту волонтерскую программу. Он помог продлить ордер на три года. Никиту признали домашним насильником и запретили ко мне подходить, звонить и писать.
Мужа выселили из нашего дома, я туда с дочкой вселилась обратно. Никита адвоката себе не нанял, денег пожалел.

Жизнь с нуля

Никита продолжает присылать имейлы с требованием оплатить половину долгов за кофейню. Фото из личного архива

Я подала на развод в Америке, Никита продолжает разводиться в Украине. Недавно прошел суд об опеке над дочерью, я его выиграла. У Никиты теперь есть только один день в неделю на встречи с Дашей, но оба они не горят желанием встречаться.

Никита манипулирует дочерью, говорит, я не даю им видеться, даже просил судью заставить меня привозить Дашу к полицейскому участку, чтобы контролировать эти встречи. Судья была в ужасе от этого предложения, сказала: “Вы совсем не думаете о чувствах дочери”.

Алименты он платить не хочет. Говорит, работы нет, готов давать $52 в месяц.

А я знаю, что работа у него есть. Только для доказательств нужно нанимать частного детектива. Пока таких средств у меня нет.

Я продолжаю работать на доставках. С помощью адвоката, которого тогда посоветовала подруга, я добилась того, чтобы уголовные обвинение с меня сняли до суда. Он взял $2800.

Моя цель – получить половину от причитающихся мне денег. Это около $150 000. Но мало кто среди моих знакомых и друзей верит, что мне удастся выбить из Никиты хоть что-то.

Я предлагала ему выплатить мне $75 000, плюс каждый месяц давать $650 на Дашу. Он засмеялся и сказал, что такого не будет никогда.

Правда, через некоторое время перезвонил и предложил просто отдать кофейню. “Выгодное” предложение, учитывая, что она вся в долгах и клиентов нет. И закрыта уже полгода. После моего отказа Никита стал регулярно отправлять мне электронные письма с требованием оплатить все долги за аренду, так как это наш общий бизнес.

Никита выставил общую квартиру в Украине на продажу. Мария даже не может туда зайти.

Он продолжает портить мне жизнь. Когда я на пару недель уехала в Украину без дочери, Никита запросил срочное слушание в суде, чтобы доказать, что я плохая мать – бросила Дашу одну. На самом деле она осталась с мужем сестры. Никите в слушании отказали, сказали, что в моем поступке нет ничего плохого.

Также он отказался продлить регистрацию машины, которой я пользуюсь для работы.

Мне бы сейчас пригодилась любая помощь. С работой, финансовая, юридическая. Нужен адвокат для раздела имущества и подачи на алименты, на которого у меня сейчас нет денег. Муж отказывается приходить в суд и тянет время, чтобы не платить алименты. Он не хочет делить имущество, оставив меня без денег и недвижимости. Продает без спроса общее жилье. Нас с дочкой финансово не обеспечивает. Я в растерянности и совершенно не понимаю, как быть дальше.

Мой номер телефона и контакты для PayPal: +18584051393, имейл: [email protected].

Я мечтаю начать, наконец, жить без него. Возможно, вернуться в Украину. Пока это не получается, потому что Даша хочет жить в США (ей сейчас 15 лет). Видимо, дождусь, когда она поступит в колледж. Но что меня ждет в Украине? Карьеру я не построила, квартиру у меня отобрали. Денег тоже нет. Перспективы – так себе. Но жизнь продолжается.

Без поддержки друзей и семьи я бы не справилась. Меня окружало столько неравнодушных людей, которые откликнулись на мой зов о помощи и буквально спасли меня, и я не перестаю благодарить их за все.

Все фотографии предоставлены Марией.

Еще на эту тему

Иммиграция по визе жены: актуальные сроки ожидания – от подачи на визу до получения грин-карты

Выбор школы в США: виды, цены, и как учиться бесплатно

Пригласил по визе невесты и 10 лет заставлял работать без оплаты: в Западной Вирджинии осудили “жениха”

Начинать новую жизнь в иммиграции сложно. “Рубик” облегчает этот путь. Наша цель – помочь иммигрантам достичь успеха в США. Для этого мы пишем статьи, снимаем видео, отвечаем на ваши вопросы, организовываем семинары, создаем среду общения без агрессии и осуждения.

Над “Рубиком” работает более десяти человек, и у нас много затрат – зарплаты, хостинг и так далее. У нас нет внешних инвесторов со скрытыми мотивами. Проект основан и принадлежит журналисту и иммигрантке Катерине Пановой. “Рубик”  живет исключительно за счет рекламных доходов и поддержки аудитории.

Пожалуйста, поучаствуйте в нашей миссии помощи иммигрантам. Ваш взнос пойдет на подготовку материалов, которые помогут конкретным людям – найти работу, избежать депортации, распознать мошенников.

Поддержать Рубик